Незнакомка цикл о прекрасной даме. Александр Блок — Стихи о Прекрасной даме (Цикл): Стих. Чувство к Л. Менделеевой
Вступление
Отдых напрасен. Дорога крута.
Вечер прекрасен. Стучу в ворота.
Дольнему стуку чужда и строга,
Ты рассыпаешь кругом жемчуга.
Терем высок, и заря замерла.
Красная тайна у входа легла.
Кто поджигал на заре терема,
Что воздвигала Царевна Сама?
Каждый конёк на узорной резьбе
Красное пламя бросает к тебе.
Купол стремится в лазурную высь.
Синие окна румянцем зажглись.
Все колокольные звоны гудят.
Залит весной беззакатный наряд.
Ты ли меня на закатах ждала?
Терем зажгла? Ворота отперла?
Я вышел. Медленно сходили
На землю сумерки зимы.
Минувших дней младые были
Пришли доверчиво из тьмы...
Пришли и встали за плечами,
И пели с ветром о весне...
И тихими я шёл шагами,
Провидя вечность в глубине..
О, лучших дней живые были!
Под вашу песнь из глубины
На землю сумерки сходили
И вечности вставали сны!..
Ветер принёс издалёка
Песни весенней намёк,
Где-то светло и глубоко
Неба открылся клочок.
В этой бездонной лазури,
В сумерках близкой весны
Плакали зимние бури,
Реяли звёздные сны.
Робко, темно и глубоко
Плакали струны мои.
Ветер принёс издалёка
Звучные песни твои.
Тихо вечерние тени
В синих ложатся снегах.
Сонмы нестройных видений
Твой потревожили прах.
Спишь ты за дальней равниной,
Спишь в снеговой пелене...
Песни твоей лебединой
Звуки почудились мне.
Голос, зовущий тревожно,
Эхо в холодных снегах...
Разве воскреснуть возможно?
Разве былое - не прах?
Нет, из господнего дома
Полный бессмертия дух
Вышел родной и знакомой
Песней тревожить мой слух.
Сонмы могильных видений,
Звуки живых голосов...
Тихо вечерние тени
Синих коснулись снегов.
Душа молчит. В холодном небе
Всё те же звёзды ей горят.
Кругом о злате иль о хлебе
Народы шумные кричат...
Она молчит, - и внемлет крикам,
И зрит далёкие миры,
Но в одиночестве двуликом
Готовит чудные дары,
Дары своим богам готовит
И, умащённая, в тиши,
Неустающим слухом ловит
Далёкий зов другой души...
Так- белых птиц над океаном
Неразлучённые сердца
Звучат призывом за туманом,
Понятным им лишь до конца.
Ты отходишь в сумрак алый,
В бесконечные круги.
Я послышал отзвук малый,
Отдалённые шаги.
Близко ты или далече
Затерялась в вышине?
Ждать иль нет внезапной встречи
В этой звучной тишине?
В тишине звучат сильнее
Отдалённые шаги,
Ты ль смыкаешь, пламенея,
Бесконечные круги?
В день холодный, в день осенний
Я вернусь туда опять
Вспомнить этот вздох весенний,
Прошлый образ увидать.
Я приду - и не заплачу,
Вспоминая, не сгорю.
Встречу песней наудачу
Новой осени зарю.
Злые времени законы
Усыпили скорбный дух.
Прошлый вой, былые стоны
Не услышишь - я потух.
Самый огнь - слепые очи
Не сожжёт мечтой былой.
Самый день - темнее ночи
Усыплённому душой.
Так - разошлись в часы рассвета.
А. Б.
Всё отлетают сны земные,
Всё ближе чуждые страны.
Страны холодные, немые,
И без любви, и без весны.
Там - далеко, открыв зеницы,
Виденья близких и родных
Проходят в новые темницы
И равнодушно смотрят в них.
Там - матерь сына не узнает,
Потухнут страстные сердца...
Там безнадёжно угасает
Моё скитанье - без конца...
И вдруг, в преддверьи заточенья,
Послышу дальние шаги...
Ты - одиноко - в отдаленьи,
Сомкнёшь последние круги...
В передзакатные часы
Среди деревьев вековых
Люблю неверные красы
Твоих очей и слов твоих.
Прощай, идёт ночная тень,
Ночь коротка, как вешний сон,
Но знаю - завтра новый день,
И новый для тебя закон.
Не бред, не призрак ты лесной,
Но старина не знала фей
С такой неверностью очей,
С душой изменчивой такой!
Всё бытиё и сущее согласно
В великой, непрестанной тишине.
Смотри туда участно, безучастно, -
Мне всё равно - вселенная во мне.
Я чувствую, и верую, и знаю,
Сочувствием провидца не прельстишь.
Я сам в себе с избытком заключаю
Все те огни, какими ты горишь.
Но больше нет ни слабости, ни силы,
Прошедшее, грядущее - во мне.
Всё бытиё и сущее застыло
В великой, неизменной тишине.
Я здесь в конце, исполненный прозренья,
Я перешёл граничную черту.
Я только жду условного виденья,
Чтоб отлететь в иную пустоту.
Кто-то шепчет и смеётся
Сквозь лазоревый туман.
Только мне в тиши взгрустнётся
Снова смех из милых стран!
Снова шопот - и в шептаньи
Чья-то ласка, как во сне,
В чьём-то женственном дыханьи,
Видно, вечно радость мне!
Пошепчи, посмейся, милый,
Милый образ, нежный сон;
Ты нездешней, видно, силой
Наделён и окрылён.
Белой ночью месяц красный
Выплывает в синеве.
Бродит призрачно-прекрасный,
Отражается в Неве.
Мне провидится и снится
Исполпенье тайных дум.
В вас ли доброе таится,
Красный месяц, тихий шум?
Небесное умом не измеримо,
Лазурное сокрыто от умов.
Лишь изредка приносят серафимы
Священный сон избранникам миров.
И мнилась мне Российская Венера,
Тяжёлою туникой повита,
Бесстрастна в чистоте, нерадостна без меры,
В чертах лица - спокойная мечта.
Она сошла на землю не впервые,
Но вкруг неё толпятся в первый раз
Богатыри не те, и витязи иные...
И странен блеск её глубоких глаз...
Они звучат, они ликуют,
Не уставая никогда,
Они победу торжествуют,
Они блаженны навсегда.
Кто уследит в окрестном звоне,
Кто ощутит хоть краткий миг
Мой бесконечный в тайном лоне,
Мой гармонический язык?
Пусть всем чужда моя свобода,
Пусть всем я чужд, в саду моём
Звенит и буйствует природа.
Я - соучастник ей во всём!
Одинокий, к тебе прихожу,
Околдован огнями любви.
Ты гадаешь. - Меня не зови -
Я и сам уж давно ворожу.
От тяжёлого бремени лет
Я спасался одной ворожбой,
И опять ворожу над тобой,
Но неясен и смутен ответ.
Ворожбой полонённые дни
Я лелею года, - не зови...
Только скоро ль погаснут огни
Заколдованной тёмной любви?
И тяжкий сон житейского сознанья
Ты отряхнёшь, тоскуя и любя.
Вл. Соловьёв
Предчувствую Тебя. Года проходят мимо -
Всё в облике одном предчувствую Тебя.
Весь горизонт в огне - и ясен нестерпимо,
И молча жду, - тоскуя и любя.
Весь горизонт в огне, и близко появленье,
Но страшно мне: изменишь облик Ты,
И дерзкое возбудишь подозренье,
Сменив в конце привычные черты.
О, как паду - и горестно, и низко,
Не одолев смертельные мечты!
Как ясен горизонт! И лучезарность близко.
Но страшно мне: изменишь облик Ты.
И поздно желать,
Всё минуло: и счастье и горе.
Вл. Соловьёв
Не сердись и прости. Ты цветёшь одиноко,
Да и мне не вернуть
Этих снов золотых, этой веры глубокой...
Безнадёжен мой путь.
Мыслью сонной цветя, ты блаженствуешь много,
Ты лазурью сильна.
Мне - другая и жизнь, и другая дорога,
И душе - не до сна.
Верь - несчастней моих молодых поклонений
Нет в обширной стране,
Где дышал и любил твой таинственный гений,
Безучастный ко мне.
За туманом, за лесами
Загорится - пропадёт,
Еду влажными полями -
Снова издали мелькнёт.
Так блудящими огнями
Поздней ночью, за рекой,
Над печальными лугами
Мы встречаемся с Тобой.
Но и ночью нет ответа,
Ты уйдёшь в речной камыш,
Унося источник света,
Снова издали манишь.
В бездействии младом, в передрассветной лени
Душа парила ввысь, и там Звезду нашла.
Туманен вечер был, ложились мягко тени.
Вечерняя Звезда, безмолвствуя, ждала.
Невозмутимая, на тёмные ступени
Вступила Ты, и, Тихая, всплыла.
И шаткою мечтой в передрассветной лени
На звёздные пути Себя перенесла.
И протекала ночь туманом сновидений.
И юность робкая с мечтами без числа.
И близится рассвет. И убегают тени.
И, Ясная, Ты с солнцем потекла.
Сегодня шла Ты одиноко,
Я не видал Твоих чудес.
Там, над горой Твоей высокой,
Зубчатый простирался лес.
И этот лес, сомкнутый тесно,
И эти горные пути
Мешали слиться с неизвестным,
Твоей лазурью процвести.
Внемля зову жизни смутной,
Тайно плещущей во мне,
Мысли ложной и минутной
Не отдамся и во сне.
Жду волны - волны попутной
К лучезарной глубине.
Чуть слежу, склонив колени,
Взором кроток, сердцем тих,
Уплывающие тени
Суетливых дел мирских
Средь видений, сновидений,
Голосов миров иных.
Прозрачные, неведомые тени
К Тебе плывут, и с ними Ты плывёшь,
В объятия лазурных сновидений,
Невнятных нам, - Себя Ты отдаёшь.
Перед Тобой синеют без границы
Моря, поля, и горы, и леса,
Перекликаются в свободной выси птицы,
Встаёт туман, алеют небеса.
А здесь, внизу, в пыли, в уничиженьи,
Узрев на миг бессмертные черты,
Безвестный раб, исполнен вдохновенья,
Тебя поёт. Его не знаешь Ты,
Не отличишь его в толпе народной,
Не наградишь улыбкою его,
Когда вослед взирает, несвободный,
Вкусив на миг бессмертья Твоего.
Я жду призыва, ищу ответа,
Немеет небо, земля в молчаньи,
За жёлтой нивой - далёко где-то -
На миг проснулось моё воззванье.
Я жду - и трепет объемлет новый.
Всё ярче небо, молчанье глуше...
Ночную тайну разрушит слово...
Помилуй, боже, ночные души!
На миг проснулось за нивой, где-то,
Далёким эхом моё воззванье.
Всё жду призыва, ищу ответа,
Но странно длится земли молчанье.
Русские поэты нередко посвящали свои стихотворения реальным или вымышленным объектам любви и обожания. Ими становились, таким образом, как самые обыкновенные женщины, так и неземные музы из мира грёз. Однако были случаи, когда в одном гармоническом единстве две ипостаси женственности сливались в символическое целое, и это целое для поэта становилось крайне важным, основополагающим, первостепенным. Именно такой лирике будет посвящен настоящий анализ. Блок, «Стихи о Прекрасной Даме» которого до сих пор будоражат сердца, создал нетленный, живой образ, а потому не поговорить о нём нельзя.
История создания сборника
Лирический цикл о великой любви, посвященный лучшей из женщин, создавался поэтом в период с 1897 по 1904 год. Это было временем развития бурного, но напряженного, нервного романа Блока с Любовью Дмитриевной Менделеевой, всю гамму чувств к которой Александр Александрович, словно исповедуясь, и отразил в стихотворениях сборника. Благовоспитанная и хорошо образованная Люба заставляла поэта бросаться от холодности к ревности, от одержимости к равнодушию, от счастья к радости. В стихотворениях же Блока, который относил себя к направлению символизма, вся палитра любовных эмоций приобретала ещё большее значение, возводилась к недоступным для сознания рядового обывателя пределам.
Но это ещё не всё, что предварит дальнейший анализ. Блок («Стихи о Прекрасной Даме» - это первый стихотворный сборник на счету поэта) относился к возлюбленной очень неоднозначно: он считал, что земная, плотская близость двух людей является препятствием для слияния душ, в то время как Любовь хотела простого женского счастья. Возможно, такое влияние на поэта оказал его негативный интимный опыт: физическая связь, по мнению Блока, могла иметь место только с проституткой, а в случае с достойной женщиной это в его сознании отождествлялась с пороком.
Как бы там ни было, они познакомились ещё в юности: ей было 16, ему - 17. Их общение, дружба и даже взаимная симпатия оказались прерваны, но впоследствии судьба свела их снова, и Александр Александрович увидел в этом таинственное предзнаменование, знак, посланный свыше. Они поженились, хотя счастье их оказалось шатким, непрочным: Люба всегда умоляла мужа оставит мистику и целовать её не на страницах книг, а в реальной жизни.
Кто она - Прекрасная Дама?
Без описания характера Любви Менделеевой не может состояться и сам анализ. Блок, «Стихи о Прекрасной Даме» которого в некоторой степени сыграли с девушкой злую шутку, одухотворил и идеализировал её образ настолько, что за ним потерялась реальная, земная, интересная личность. Люба была серьёзна, строга, неприступна, а вместе с тем остроумна, спокойна, радостна. Золотоволосая и румяная, внучка великого ученого-химика Дмитрия Ивановича Менделеева не могла и не хотела тратить всю жизнь на поиски таинственных смыслов любви «позера с повадкам фата», как сама она однажды назвала Блока.
Все окружение поэта также видело в ней воплощение вечной, идеальной женственности, в связи с чем на разный манер истолковывало её жесты, поведение, настроение, наряды. Брак Александра Александровича и Менделеевой считался священной мистерией, способной даровать, по мнению В. Соловьёва, очищение миру. Находились и те, кто в Любви усматривал исключительно отрицательные свойства: так, Анна Ахматова именовала её «бегемотом, поднявшимся на задние лапы», и считала набитой дурой. Женщина стала буквально заложницей сложившейся ситуации. В результате она нашла то, что искала - любовь, понимание, поддержку… Но не в муже, а в другом мужчине.
Борьба двух (и более) рыцарей
Это последняя история, которая предварит стихотворный анализ. Блок, стихи о Прекрасной Даме которого не могли удовлетворить ту, которой они были посвящены, скоро оказался «за бортом»: у Любви, чувствовавшей себя ненужной и забытой, завязались отношения с близким другом мужа, поэтом Андреем Белым. Эта связь была окончательно прервана лишь в 1907 году. Впоследствии Люба вступила в неофициальные отношения с Г. Чулковым, от которого на свет даже появился ребёнок. Блок, всё это время продолжавший оставаться законным мужем Менделеевой, согласился стать отцом малыша, так как своих детей он иметь не мог, однако мальчик умер спустя чуть более неделю после своего рождения.
А что же поэт?
Сам Александр Александрович также не был безгрешен: он был замечен в связи с актрисой Н. Волоховой, которую Любовь даже просила взять на себя заботы о Сашеньке, т. к. он «нервен» и «к нему нужен особый подход». В итоге Волохова решила прервать свое присутствие в жизни этой странной семьи. Александр Александрович умер в 1921 году, Менделеева - спустя 18 лет после супруга. В течение оставшейся жизни замуж она больше не выходила.
Разделы сборника и ключевые стихотворения цикла. «Ветер принес издалека…»
Итак, как же воплотил в жизнь свое мировоззрение Блок? «Стихи о Прекрасной Даме» (анализ стихотворения, и не одного, будет представлен далее) как сборник открывается циклом «Ante Lucem», что в переводе с латинского означает «до света». Лирический герой здесь - потерянный, одинокий человек, блуждающий во мраке. Он оторван от мирского счастья и радости, не способен их испытать. Отчетливо прослеживается концепция двоемирия: творец с поэтическим мышлением и глубокой романтической душой хочет познать запредельные, небесные тайны, и в этом противостоит толпе, обитающей в ничем не примечательной земной плоскости.
Цикл стихов о Прекрасной Даме (Блок), анализ которых требует тщательного подхода, является второй и центральной частью одноименного сборника. Здесь все еще нет чувства реальности, стабильности, но творец обретает надежду - бесплотная, неясная, Прекрасная Дама должна спасти его, наполнить существование смыслом. Наблюдается трансформация средневекового мотива рыцарского служения.
Как же выглядят стихи о Прекрасной Даме? Александр Блок, анализ жизни и творчества которого уже был частично разобран, создал, например, стихотворение «Ветер принес издалека…», которое ассоциируется с ветром перемен, динамикой, изменением, перерождением. Непреходящая, мертвенная ночь из стихотворений первого цикла начинает играть новыми красками - читатель словно ощущает скорое наступление весны, слышит песни, различает цвета. Нет, Прекрасной Дамы здесь еще нет, но все говорит о ее скором приходе, о разрушении оков одиночества лирического героя, об обновлении.
«Вхожу я в темные храмы…»
Что же представляют собой наиболее значительные стихи о Прекрасной даме (Блок)? Анализ, кратко или полно описанная история появления сборника, упор на биографию поэта - ни в одном из разделов нельзя обойтись без лирического произведения «Вхожу я в темные храмы…». Написанное в 1902 году, оно являет собой квинтэссенцию символизма и мистики. Здесь читатель опять сталкивается с неопределенностью, бесплотностью описываемого образа, хотя определенность в портрете Дамы иногда встречается, например, в стихотворении «Она стройна и высока…».
Здесь же мы сталкиваемся с мотивом ожидания и… страха. Лирический герой жаждет встречи, но боится того, что она принесет ему, боится оказаться недостойным. Не случайно местом ожидания в произведении является церковь - это только возвеличивает одухотворенность Прекрасной Дамы, её кристальную чистоту и святость.
Завершающая часть сборника
Сборник «Стихи о Прекрасной Даме» (Блок), анализ которого был подробно представлен в этой статье, закрывается циклом «Распутья». Здесь отчетливо проявляются мотивы безысходности, растерянности лирического героя, тревоги, все более становится явным преобладание реалистических составляющих. Поднимаемые социальные проблемы (в стихотворениях «Фабрика», «Из газет», «Все ли спокойно в народе?..») остаются без разрешения.
Мотив «конца мира» становится главенствующим: лирический герой, да и сам поэт, больше не надеется на спасение, на приход Прекрасной Дамы, на возможность очищения и перерождения. Он отстраняется от бездуховного существования и более не участвует в происходящем.
Редко какой лирик не касается темы «Прекрасной Дамы». Вот и Александр Блок, первый поэтический сборник которого вышел в 1905 году, его так и назвал — «Стихи о Прекрасной Даме».
Идею дать такое имя циклу подсказал автору русский поэт Валерий Яковлевич Брюсов. Цензура не приложила руку к сборнику поэта; это произошло благодаря протекции Э.К.Метнера, будущего известного руководителя издательства «Мусагет», с которым автор в дальнейшем поддерживал дружеские отношения.
«Стихи о Прекрасной Даме» состоят из трёх разделов, связанных между собой: «Неподвижность», «Перекрёстки», «Ущерб».
В первом разделе, «Неподвижность», собраны стихи, непосредственно обращённые к Прекрасной Даме. «В само понятие «Неподвижность» Блок вкладывает глубокий философский смысл, и оно в его поэтическом иносказании имеет много оттенков. Самый несомненный из них выражает идею постоянства, верности, рыцарского служения Прекрасной Даме». В этот раздел сборника «отобраны наиболее лирически сильные, ответственные, резко звучащие стихи».
Запевающий сон, зацветающий цвет,
Исчезающий день, погасающий свет.
Открывая окно, увидал я сирень.
Это было весной — в улетающий день.
Раздышались цветы — и на темный карниз
Передвинулись тени ликующих риз.
Задыхалась тоска, занималась душа,
Распахнул я окно, трепеща и дрожа.
Второй раздел сборника, именуемый «Перекрёстки», другого плана. Существенно меняется палитра, ритм, появляется Петербург в видении Блока. Пред нами – его Город. Если «Неподвижность» — всё о деревенском, о чудном мире Природы, то «Перекрестки» — это о некоем повороте, который совершил автор. Уже стартовое стихотворение «Обман», его название, скажет нам о многом. Лучезарность строк позади, многозначительность и откровенная дерзость – впереди. Вместо розовых зорь – фабричная гарь, в глаза мечется красный свет.
Утро. Тучки. Дымы. Опрокинутые кадки.
В светлых струйках весело пляшет синева.
По улицам ставят красные рогатки.
Шлёпают солдатики: раз! два! раз! два!
Раздел «Ущерб», третий по счёту — переходного плана. Впереди новый сборник стихов — «Нечаянная радость».
«В одном из поздних писем (весна 1914 года) Блок изрёк вещие для него слова, относящиеся в равной мере к его прошлому, настоящему и будущему, ко всей его жизни, по которой он шёл «стезёю правды: «…искусство там, где ущерб , потеря, страдание, холод. Эта мысль стережёт всегда…». Название заключительного раздела книги «Стихов о Прекрасной Даме» — «Ущерб» — содержит в себе именно этот смысл, о котором говорилось в блоковском письме.
«Настоящее вокруг Тебя, живой и прекрасной русской девушки » — так писал Блок своей невесте, делая комментарии к сборнику о «Прекрасной Даме». Выход этого поэтического труда Блока не прошёл незамеченным. Одним из первых критиков поэта явился его друг Андрей Белый (конфликтных ситуаций на тот момент между ними ещё не было). «Здесь в Москве есть люди, которые ставят Вас во главе русской поэзии. Вы и Брюсов нужнейшие поэты для России ».
Каждому человеку в той или иной степени свойственно чувство прекрасного, стремление к красоте. Во все времена олицетворением этого была женщина, о чём мы можем судить по древним мифам и легендам. Особый культ женщины, дамы сложился в Средние века, в эпоху рыцарства. Вспомним Дон Кихота, который во имя своей Дульсинеи совершал самые разные, порой фантастические и нелепые поступки. Великие Данте и Петрарка в возвышенных, восторженных стихах увековечили образы своих возлюбленных Беатриче и Лауры.
В русской поэзии серебряного века культ женщины воплотился прежде всего в поэзии и философии Владимира Соловьёва. В его представлении женщина олицетворяла образ Мировой Души, Вечной жены, Софии Премудрой, была символом гармонии, разума, любви и красоты. Культ Вечной Женственности получил дальнейшее развитие в творчестве Александра Блока, для которого Владимир Соловьёв стал духовным учителем. Именно Блоку принадлежат необыкновенно лирические и нежные стихи о Прекрасной Даме.
Александр Блок дебютировал в поэзии как традиционный романтик, и в его ранних стихах звучали соответствующие мотивы: отчуждение от толпы, разочарование в жизни, неверие в счастье. И вдруг во мраке безверия, слепоты возникает Она — «ясная», «лучезарная», «озарённая», «золотая». Блок описывает её подобно тому, как иконописцы обычно изображают окружённую сиянием Богоматерь. В то же время прототипом Прекрасной Дамы стала реальная, вполне земная женщина — Любовь Дмитриевна Менделеева.
На первый взгляд, между «небесной» Богоматерью и «земной» возлюбленной поэта нет ничего общего. Но в его представлении связь между ними существует, и эта связь — мистическая. Так же, как и поэты-романтики, Блок пересоздаёт образ реальной женщины в соответствии со своим идеалом, превращая её в Прекрасную Даму, в Мадонну. Сам же поэт (лирический герой) предстаёт перед нами, по определению Ю. Айхенвальда, «рыцарем и богомольцем».
Он предчувствует Богоматерь, идёт «по следам её голубых путей», порывая связи с реальностью и переносясь в совершенно иной мир — мир «снов и туманов», мир мечты. Блок называл цикл стихов о Прекрасной Даме «закрытой книгой бытия», в которой нашло отражение путешествие по «странам души» на «ранней утренней заре». «Стихи о Прекрасной Даме» передают особое — молитвенное — состояние души героя (автора), состояние внутреннего созерцания. Лирический герой Блока заключает в себе целую Вселенную, его душа равновелика мирозданию:
Мне всё равно — Вселенная во мне...
Этот идеальный мир Блок противопоставляет реальному. Именно в царстве идеального он ищет спасения от пошлости и грубости земного существования:
Ищу спасенья.
Мои огни горят на высях гор —
Всю область ночи озарили.
Но ярче всех — во мне духовный взор
И Ты вдали.
Прекрасная Дама является безраздельной владычицей души поэта, с ней связан мотив прозрения («Я здесь в конце, исполненный прозренья»); она открывает ему путь к постижению Вечности, являясь её посланницей:
Я только жду условного виденья,
Чтоб отлететь в иную пустоту...
Во многих стихах цикла образ Прекрасной Дамы бестелесен, зыбок, едва уловим, воспринимается не столько зрением (внутренним), сколько слухом (также внутренним):
Ветер принёс издалёка
Звучные песни твои...
Таким образом, Прекрасная Дама становится связующим звеном между земным (чуждым) и небесным (родным) мирами. Мы видим, что лирический герой мало дорожит земными атрибутами — всем своим существом он стремится ввысь. Обратимся к стихотворению «Вхожу я в тёмные храмы». Всё стихотворение проникнуто торжественным настроением, герой ждёт встречи с ней «в мерцании красных лампад». Как известно, красный цвет — цвет огня, страсти. Этой страстью преисполнена душа ожидающего появления Прекрасной Дамы: «Дрожу от скрипа дверей». Ему нестерпимо хочется увидеть Её, но он знает, что это невозможно:
А в лицо мне глядит озарённый
Только образ, лишь сон о Ней.
Это незримое присутствие герою дороже реального. Более того, он боится действительной встречи, о чём позволяет говорить, например, строка из стихотворения «Предчувствую Тебя»:
Но страшно мне: изменишь облик Ты.
Поэт понимает, что земное воплощение мечты невозможно без разрушения идеала.
Как видим, в образе Прекрасной Дамы больше небесных, чем земных, черт: он представляется возвышенным, абсолютно недоступным и непостижимым. И всё же земное в нём присутствует. На это указывают обращение к Ней на «ты», земные эпитеты («милая»), некоторые черты, делающие её облик зримым: «девственная риза», «белое платье», «бледная краса». В некоторых стихотворениях образ героини вписывается поэтом в реальный земной пейзаж:
Мы встретились с тобой на закате,
Ты веслом рассекала залив.
При всей устремлённости ввысь, лирический герой Блока не может полностью порвать с землёй. Более того, он начинает тяготиться этим разрывом, стремится к «преодолению снов и туманов» во имя обретения реальности. Именно поэтому Блок назвал «Стихи о Прекрасной Даме» началом «трилогии вочеловечивания».
Александр БлокАлександр Блок был, наверное, самым ярким символистом двадцатого века. Его «Ночь. Улица. Фонарь. Аптека» и цикл стихов о Прекрасной Даме до сих пор у всех на слуху. За пронзительной любовной лирикой поэта стоит личная семейная драма. И его единственная любовь и муза.
* * *
Днем вершу я дела суеты,
Зажигаю огни ввечеру.
Безысходно туманная - ты
Предо мной затеваешь игру.
Я люблю эту ложь, этот блеск,
Твой манящий девичий наряд,
Вечный гомон и уличный треск,
Фонарей убегающий ряд.
Я люблю, и любуюсь, и жду
Переливчатых красок и слов.
Подойду и опять отойду
В глубины протекающих снов.
Как ты лжива и как ты бела!
Мне же по сердцу белая ложь..
Завершая дневные дела,
Знаю - вечером снова придешь.
С Любовью Менделеевой, дочерью знаменитого ученого, Александр Блок познакомился, когда девушке только-только исполнилось 16 лет. Она любила розовый цвет, мечтала стать драматической актрисой и Блоком совсем не прельстилась. Наоборот, называла его «позером с повадками фата». Однако после шести лет почти маниакальных ухаживаний Блока Любовь согласилась стать его женой.
* * *
Мне страшно с Тобой встречаться.
Страшнее Тебя не встречать.
Я стал всему удивляться,
На всем уловил печать
По улице ходят тени,
Не пойму - живут, или спят...
Прильнув к церковной ступени,
Боюсь оглянуться назад.
Кладут мне на плечи руки,
Но я не помню имен.
В ушах раздаются звуки
Недавних больших похорон.
А хмурое небо низко -
Покрыло и самый храм.
Я знаю- Ты здесь Ты близко.
Тебя здесь нет. Ты - там.
«Незнакомка» (отрывок)
И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.
И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Так земная женщина Любовь Менделеева превратилась в ту самую Прекрасную Даму, Незнакомку и Деву Марию русской поэзии. Блок боготворил ее и в каждом ее жесте видел мистическое знамение. Конечно, позже поэт примет революцию, затем разочаруется в ней и напишет множество значимых произведений на социальные темы. Но в нулевые годы двадцатого века, Блок влюблен, молод, и готов поставить свою жену на пьедестал, чтобы потом всю жизнь ей поклоняться. Неприступная, непорочная и неуловимая – такой он увидел Менделееву впервые, такой и увековечил ее в литературе.
***
Она молода и прекрасна была
И чистой мадонной осталась,
Как зеркало речки спокойной, светла.
Она беззаботна, как синяя даль,
Как лебедь уснувший, казалась;
Кто знает, быть может, была и печаль…
Как сердце мое разрывалось!..
Когда же мне пела она про любовь,
То песня в душе отзывалась,
Но страсти не ведала пылкая кровь…
Как сердце мое разрывалось!..
