«Сфинкс, не разгаданный до гроба»: как изменилась Россия за годы правления императора Александра I. Литературная страница

В январе 1864 года в далекой Сибири, в маленькой келье в четырех верстах от Томска, умирал высокий седобородый старик. «Молва носится, что ты, дедушка, никто иной, как Александр Благословенный, правда ли это?» - спросил у умирающего купец С.Ф. Хромов. Уже много лет мучила купца эта тайна, которая сейчас, на его глазах, уходила в могилу вместе с загадочным старцем. «Чудны дела твои, Господи: нет тайны, которая бы не открылась, - вздохнул старик. - Хоть ты знаешь, кто я, но ты меня не величь, схорони просто».
Юный Александр взошел на престол в результате убийства масонами - теми самыми «верноподданными извергами, ну то есть господами с благородными душами, первейшими в свете подлецами» - императора Павла I. Сам Александр тоже был посвящен в заговор. Но когда до него дошла весть о смерти отца, он был потрясен. «Мне же обещали не посягать на его жизнь!» - с рыданиями повторял он, и метался по комнате, не находя себе места. Ему было ясно, что теперь он - отцеубийца, навсегда повязанный кровью с масонами.

Как свидетельствовали современники, первое появление Александра во дворЦе представляло собой жалкую картину: «Он шел медленно, колени его как будто подгибались, волосы на голове были распущены, глаза заплаканы... Казалось, лицо его выражало одну тяжелую мысль: «Они все воспользовались моей молодостью, неопытностью, я был обманут, не знал, что исторгая скипетр из рук самодержца, неминуемо подвергаю его жизнь опасности». Он пытался отказаться от престола. Тогда «верноподданные изверги» пообещали показать ему «рекой пролитую кровь всей царствующей семьи»... Александр сдался. Но сознание своей вины, бесконечные упреки самому себе в том, что он не сумел предвидеть трагический исход - все это тяжелым фузом легло на его совесть, ежеминутно отравляя его жизнь. С годами Александр медленно, но неуклонно отодвигался от «братьев». Начатые было либеральные реформы постепенно были свернуты. Александр все чаще находил утешение в религии - позднее либеральные историки испуганно назвали это «увлечением мистикой», хотя религиозность никакого отношения к мистике не имеет и на самом деле мистикой является именно масонский оккультизм. В одной из частных бесед Александр говорил: «Возносясь духом к Богу, я отрешаюсь от всех земных наслаждений. Призывая на помощь Бога, я приобретаю то спокойствие, тот душевный мир, который не променяю ни на какие блаженства здешнего мира»
Крупнейший биограф Александра І Н.К. Шильдер писал: «Если бы фантастические догадки и народные предания могли быть основаны на положительных данных и перенесены на реальную почву, то установленная этим путем действительность оставила бы за собой самые смелые поэтические вымыслы. Во всяком случае, подобная жизнь могла бы послужить канвой для неподражаемой драмы с потрясающим эпилогом, основным мотивом которой служило бы искупление.
В этом новом образе, созданном народным творчеством, император Александр Павлович, этот «сфинкс, неразгаданный до гроба», без сомнения, представился бы самым трагическим лицом русской истории, и его тернистый жизненный путь устлали бы небывалым загробным апофеозом, осененным лучами святости».

Портрет Александра I

Метрическое свидетельство новорожденного великого князя Александра Павловича, подписанное лейб-медиками Карлом Фридрихом Крузе и Иваном Филипповичем Беком

Парадный костюм семилетнего великого князя Александра Павловича

Портрет графа
Н.И. Салтыкова

Триумфальный венок "Освободителю Европы", преподнесенный императору Александру I

Торжественный въезд Всероссийского Государя Императора Александра I в Париж

Медаль в память Отечественной войны 1812 года, принадлежавшая императору Александру I

Портрет императрицы Елизаветы Алексеевны в трауре

Посмертная маска Александра I

Экспозиция в Невской анфиладе парадных покоев Зимнего дворца насчитывает свыше тысячи экспонатов, тесно связанных с жизнью и деятельностью императора Александра I, из собрания Государственного Эрмитажа, музеев и архивов Санкт-Петербурга и Москвы: архивные документы, портреты, мемориальные вещи; многие памятники представлены впервые.

"...Сфинкс, не разгаданный до гроба, О нем и ныне спорят вновь..." - писал почти через полвека после смерти Александра I П.А. Вяземский. Эти слова актуальны и в наши дни - спустя 180 лет со дня кончины императора.

Выставка, собравшая множество вещественных и документальных свидетельств, рассказывает об эпохе Александра и позволяет проследить судьбу императора от рождения до смерти и погребения в Петропавловском соборе. Уделено внимание и своеобразной мифологии, окружающей безвременную кончину Александра Павловича в Таганроге - знаменитая легенда о сибирском отшельнике старце Федоре Кузьмиче, под именем которого якобы скрывался удалившийся от света император Александр I.

На экспозиции представлены портреты Александра I, выполненные русскими и европейскими живописцами, скульпторами и миниатюристами. Среди них работы Дж. Доу, К.А Шевелкина и недавно приобретенный портрет кисти крупнейшего миниатюриста первой четверти XIX века А. Беннера.

Следует отметить и другие приобретения Эрмитажа, демонстрирующиеся на выставке: "Портрет Наполеона", исполненный известным французским художником-миниатюристом, учеником знаменитого Ж.Л. Давида, придворным мастером Наполеона Ж.-Б. Изабэ и "Портрет императрицы Елизаветы Алексеевны", написанный с натуры Э. Г. Боссе в 1812 году.

Наряду с уникальными документами, и автографами Александра I и лиц его ближайшего окружения представлены личные вещи императора: парадный костюм семилетнего великого князя Александра Павловича, костюм кавалера Ордена Святого духа, коронационный мундир (считается, что жилет к нему сшит самим императором), кипарисовый крест, медальон с прядями волос Александра I и Елизаветы Алексеевны, неопубликованные письма воспитателей будущего императора Ф.Ц. Лагарпа и Н.И. Салтыкова, учебные тетради.

Ценные экспонаты предоставил коллекционер В.В. Царенков: в их числе расшитый золотом портфель, которым Александр I пользовался в дни Венского конгресса и три редкие акварели работы Гавриила Сергеева "Александрова дача".

Выставка подготовлена Государственным Эрмитажем совместно с Государственным архивом Российской Федерации (Москва), Архивом внешней политики Российской империи Историко-документального департамента МИД России (Москва), Военно-историческим музеем артиллерии, инженерных войск и войск связи (Санкт-Петербург), Военно-медицинским музеем Министерства обороны Российской Федерации (Санкт-Петербург), Всероссийским музеем А.С. Пушкина (Санкт-Петербург), Государственным историко-культурным музеем-заповедником "Московский Кремль" (Москва), Государственным Историческим музеем (Москва), Государственным музеем истории Санкт-Петербурга (Санкт-Петербург), Государственным музеем-заповедником "Павловск", Государственным музеем-заповедником "Петергоф", Государственным музеем-заповедником "Царское село", Государственным Русским музеем (Санкт-Петербург), Государственной коллекцией уникальных музыкальных инструментов (Москва), Институтом русской литературы Российской академии наук (Пушкинский дом) (Санкт-Петербург), Научно-исследовательским музеем Российской Академии художеств (Санкт-Петербург), Российским государственным архивом древних актов (Москва), Российским государственным военно-историческим архивом (Москва), Российским государственным историческим архивом (Санкт-Петербург), Центральным военно-морским музеем (Санкт-Петербург), Государственным музейно-выставочным центром РОСИЗО, а также коллекционерами М.С. Глинка (Санкт-Петербург), А.С. Сурпиным (Нью-Йорк), В.В. Царенковым (Лондон).

К выставке коллективом сотрудников Государственного Эрмитажа подготовлен иллюстрированный научный каталог, общим объемом 350 страниц (изд-во "Славия"). Вступительные статьи к изданию написаны директором Государственного Эрмитажа М.Б. Пиотровским и директором Государственного архива Российской Федерации С.В. Мироненко.

За три месяца до появления на свет великого князя Александра, будущего императора, в Петербурге 10 сентября 1777 года произошло самое страшное в XVIII веке наводнение. Вода поднялась на 3,1 метра выше ординара. К окнам Зимнего дворца прибило несколько трехмачтовых купеческих судов. Дворцовая площадь превратилась в озеро, посреди которого тогда еще не возвышался Александровский столп. Ветер срывал кровлю с домов и завывал в дымоходах. Мария Федоровна, жена Павла Петровича, была настолько испугана, что все опасались преждевременных родов.

Когда в результате дворцового заговора 11 марта 1801 года был убит император Павел, Александру еще не исполнилось 24 лет. Но характер его уже сложился. Он формировался при активном участии венценосной бабки - Екатерины II, которая сама подбирала для любимого внука воспитателей и сама же писала для них специальные наставления. С другой стороны, Александр находился под влиянием отца, требовавшего от него беспрекословного повиновения. Распоряжения Павла часто отменялись Екатериной II. Александр не знал, кого же ему слушать, как поступать. Это приучило его к скрытности и замкнутости.

Узнав о смерти отца, Александр, несмотря на то, что он был посвящен в заговор, едва не упал в обморок. Заговорщикам с трудом удалось уговорить его выйти на балкон Михайловского замка и объявить собравшимся войскам, что император умер от апоплексического удара и что теперь все будет, как при Екатерине II. Войска с минуту молчали, затем дружно грянули: «Ура!» Первые дни Александр, чувствуя угрызения совести, не мог собраться с мыслями и во всем следовал советам графа П. Л. Палена - одного из основных участников заговора.

После вступления на престол новый император отменил ряд законов и правил, введенных его отцом. Как это уже не раз бывало при смене правителей, были освобождены многие осужденные в период царствования Павла. Александр I возвратил опальным их должности и все права. Он освободил священников от телесных наказаний, уничтожил Тайную экспедицию и Тайную канцелярию, восстановил выборы представителей дворянства и отменил ограничения в одежде, введенные его отцом. Народ вздохнул с облегчением, дворянство и офицерство ликовали. Солдаты сбросили ненавистные напудренные косы. Гражданские чины вновь могли теперь носить круглые шляпы, жилеты и фраки.

Вместе с тем, новый император постепенно стал избавляться от участников заговора. Многие из них были отправлены в подразделения, находящиеся в Сибири и на Кавказе.

Первая половина царствования Александра I прошла под знаком умеренно-либеральных реформ. Они были разработаны императором и друзьями его молодости: князем В.П.Кочубеем, графом П.А.Строгановым, Н.Н.Новосильцевым. Основные реформы «Комитета общественного спасения», как назвал его Александр I, давали право купцам и мещанам получать незаселенные земли. Учреждался Государственный совет, открывались Царскосельский лицей и ряд университетов в разных городах России.

Сохранению самодержавия и предотвращению революционных потрясений способствовал и разработанный проект государственных реформ статс-секретаря М.М.Сперанского, ставшего в октябре 1808 года ближайшим помощником Александра I. В том же году император неожиданно для всех назначил любимца Павла I А. А. Аракчеева военным министром. «Преданному без лести» Аракчееву доверил Александр I отдавать приказы, которые ранее отдавал сам. Однако многие положения проекта государственных реформ так и не были реализованы. «Дней Александровых прекрасное начало» грозило остаться без продолжения.

Внешняя политика императора тоже не отличалась твердой последовательностью. Поначалу Россия лавировала между Англией и Францией, заключив мирные договоры с обеими странами.

В 1805 году Александр I вступил в коалицию против наполеоновской Франции, грозившей поработить всю Европу. Поражение союзников (Пруссии, Австрии и России) под Аустерлицем в 1805 году, где русский император был фактически главнокомандующим, а через два года под Фридландом привели к подписанию Тильзитского мира с Францией. Однако этот мир оказался непрочным: впереди были Отечественная война 1812 года, пожар Москвы, жесточайшая битва под Бородино. Впереди было изгнание французов и победное шествие русской армии по странам Европы. Лавры победителя Наполеона достались Александру I, и он возглавил антифранцузскую коалицию европейских держав.

31 марта 1814 года Александр I во главе союзных армий вступил в Париж. Убедившись, что их столицу не постигнет участь Москвы, парижане с восторгом и ликованием встречали русского императора. Это был зенит его славы!

Победа над наполеоновской Францией способствовала тому, что Александр I покончил игру в либерализм во внутренней политике: Сперанский был отстранен от всех должностей и сослан в Нижний Новгород, было восстановлено отмененное в 1809 году право помещиков без суда и следствия ссылать крепостных в Сибирь, университеты были ограничены в самостоятельности. Зато в обеих столицах расцвели различные религиозные и мистические организации. Вновь ожили масонские ложи, запрещенные Екатериной II.

Патриаршество было упразднено, в Синоде председательствовал санкт-петербургский митрополит, однако членов Синода из числа духовных лиц назначал сам император. Оком государевым в этом учреждении являлся обер-прокурор. Он докладывал государю обо всем, что происходит в Синоде. Н a должность обер-прокурора Александр I назначил своего друга князя А.Н. Голицына. Этот человек, ранее отличавшийся вольнодумством и атеизмом, неожиданно впал в набожность и мистицизм. В своем доме на набережной Фонтанки, 20, Голицын устроил мрачную домовую церковь. Пурпурного цвета лампады в виде кровоточащих сердец освещали тусклым светом стоящие по углам странные предметы, похожие на саркофаги. Пушкин, посещавший живших в этом доме братьев Александра и Николая Тургеневых, слышал заунывное пение, доносившееся из домовой церкви князя Голицына. Бывал в этой церкви и сам государь.

С 1817 года Голицын возглавил новое Министерство духовных дел и народного просвещения. Светская жизнь наполнялась мистицизмом и религиозной экзальтацией. Сановники и придворные с жадностью внимали проповедникам и прорицателям, среди которых было немало шарлатанов. По примеру парижан и лондонцев в Петербурге появилось Библейское общество, где изучались тексты Библии. В это общество были приглашены представители всех христианских вероисповеданий, находившиеся в северной столице.

Православное духовенство, почувствовав угрозу истинной вере, стало объединяться для борьбы с мистицизмом. Возглавил эту борьбу монах Фотий.

Фотий пристально следил за собраниями мистиков, их книгами, их высказываниями. Он сжигал масонские издания, повсюду проклинал масонов как еретиков. Это о нем писал Пушкин:

Полу-фанатик, полу-плут;
Ему орудием духовным
Проклятье, меч, и крест, и кнут.

Под давлением православного духовенства, которое заручилось поддержкой всесильного военного министра Аракчеева и санкт-петербургского митрополита Серафима, Голицыну, несмотря на его близость ко двору, пришлось подать в отставку. Но мистицизм среди знати уже пустил глубокие корни. Так, у великого князя Михаила Павловича часто собирались на спиритические сеансы видные сановники.

В 1820-е годы Александр I все чаще погружается в мрачную задумчивость и несколько раз посещает монастыри России. Он почти не реагирует на доносы об организации тайных обществ и все чаще заговаривает о желании отречься от престола. В 1821 году государь получил еще один донос о существовании тайного общества «Союз благоденствия». На замечание одного из высших сановников о необходимости срочно принять меры Александр I тихо ответил: «Не мне их карать».

Наводнение 7 ноября 1824 года он воспринял как Божью кару за все его грехи. Участие в заговоре против отца всегда тяжелым грузом давило на его душу. Да и в личной жизни император был далеко не безгрешен. Еще при жизни Екатерины II он потерял всякий интерес к своей супруге Елизавете Алексеевне. После ряда мимолетных связей он вступил в длительную связь с Марией Антоновной Нарышкиной, супругой обер-егермейстера Д.Л.Нарышкина. Сначала эта связь была тайной, но позже о ней знал уже весь двор.

От брака с Елизаветой Алексеевной у Александра было две дочери, которые умерли в младенчестве. В 1810 году скончалась и дочь от его внебрачной связи с Нарышкиной. Все эти смерти представлялись мнительному Александру I расплатой за тяжкие грехи.

Он скончался 19 ноября 1825 года, спустя год после самого разрушительного петербургского наводнения. Скончался в Таганроге, куда сопровождал свою жену для лечения.

В закрытом гробу тело почившего императора перевезли в Петербург. Семь дней гроб стоял в Казанском соборе. Для членов императорской семьи его открыли лишь один раз, ночью. Близкие заметили, как изменилось лицо императора. За несколько дней до смерти Александра I в Таганроге погиб фельдъегерь, внешне весьма на него похожий. Поползли слухи, что император жив, что похоронили не его, а того самого фельдъегеря. А в 1836 году в Сибири появился старец, называвший себя Федором Кузьмичом. Он был, по его собственным словам, «бродяга, не помнящий родства». Было ему на вид лет 60. Императору к тому времени исполнилось бы 59. Старец одет был по-крестьянски, но держался величаво, отличался мягкими, изящными манерами. Его арестовали, судили за бродяжничество, приговорили к наказанию 20 ударами плетьми.

Хотя, если бы в народе утвердилось мнение, что Федор Кузьмич - это не кто иной, как сам Александр I, сомнительно, что подобное наказание могло бы состояться. Скорее всего, слух этот распространился позже.

Лейб-хирург Д.К. Тарасов, лечивший императора и сопровождавший его в поездке из Петербурга в Таганрог, так подробно описал течение болезни и смерть государя, что сам факт его кончины, казалось бы, не может вызывать сомнения. Однако сомнения возникали, и не раз. Ореол религиозного мистицизма продолжал окутывать образ Александра I и после его смерти. Не случайно Петр Вяземский сказал однажды об Александре I: «Сфинкс, неразгаданный до гроба».

Среди преданий об этом императоре есть и такое. В 1920-х годах, когда в усыпальнице Петропавловского собора был вскрыт саркофаг Александра I, он якобы оказался пустым. Но документальных свидетельств, подтверждающих этот факт, нет.

Известно, что у многих выдающихся людей, живших в Петербурге, были свои судьбоносные числа. Было оно и у Александра I. Им оказалось «двенадцать». Это число действительно словно сопровождало государя в течение всей его жизни. Он родился 12 декабря (12.12) 1777 года. Взошел на трон 12 марта 1801 года на 24-м году жизни (12x2). Нашествие Наполеона на Россию произошло в 1812 году. Скончался Александр I в 1825 году, когда ему было 48 лет (12x4). Болезнь его длилась 12 дней, а царствовал он 24 года.

Александровскую колонну на Дворцовой площади венчает ангел с крестом. Под крестом извивается змея, символизирующая врагов России. Ангел чуть склонил голову перед Зимним дворцом. Лик ангела не случайно напоминает лицо Александра I; при жизни русского императора называли Победителем. К тому же по-гречески его имя означает «победитель». Но грустно и задумчиво лицо этого Победителя...

* * *
«...имел ли император Александр I намерение оставить трон и удалиться от мира? На этот вопрос можно вполне утвердительно, с полным беспристрастием, ответить, - да, безусловно он имел намерение отречься от престола и удалиться от мира. Когда созрело в его душе это решение - как знать? Во всяком случае, он открыто об этом высказывался еще в сентябре 1817 года, и это не было минутным увлечением, красивою мечтою. Нет, он настойчиво повторяет упоминание об этом намерении: в 1819 году летом - Великому князю Николаю Павловичу, осенью - Великому князю Константину Павловичу; в 1822 году - более чем странно держит себя в вопросе о престолонаследии; в 1824 говорит Васильчикову, что был бы рад избавиться от гнетущей его короны и, наконец, весной 1825 года всего только за несколько месяцев до таганрогской катастрофы подтверждает принцу Оранскому свое решение; решение, которое никакие доводы принца не могут поколебать».

Личность Александра Благословенного остаётся одной из самых сложных и загадочных в русской истории. «Сфинкс, неразгаданный до гроба», – скажет о нём князь Вяземский. К этому можно добавить, что и за гробом судьба Александра I столь же загадочна. Мы имеем в виду житие праведного старца Феодора Кузмича Благословенного, причисленного к лику Святых Русской Православной Церкви.

Мировая история знает немного деятелей, сопоставимых по масштабу с императором Александром. Эта удивительная личность остаётся непонятой и сегодня. Александровская эпоха была, возможно, наивысшим взлётом России, её «золотым веком», тогда Петербург был столицей Европы, и судьбы мира решались в Зимнем дворце.

Современники называли Александра I «ангелом на троне», победителем антихриста, освободителем Европы. Европейские столицы с восторгом приветствовали царя-освободителя: население Парижа встречало его цветами. Главная площадь Берлина названа его именем – Alexander Platz. На миротворческой деятельности царя Александра я и хочу остановиться. Но вначале напомним кратко исторический контекст Александровской эпохи.

Глобальная война, развязанная революционной Францией в 1795 году, продолжалась без малого 20 лет (до 1815 года) и по-настоящему заслуживает название «Первой мировой», как по своему размаху, так и по длительности. Тогда впервые на полях сражений Европы, Азии и Америки сталкиваются миллионные армии, впервые война велась в масштабах планеты за господство тотальной идеологии. Рассадником этой идеологии была Франция, а распространителем – Наполеон. Впервые войне предшествовала пропаганда тайных сект и массовая психологическая обработка населения. Просвещенцы-иллюминаторы работали не покладая рук, создавая управляемый хаос. Век просвещения, а точнее помрачения, закончился революцией, гильотиной, террором и мировой войной.

Богоборческая и антихристианская основа нового порядка была очевидна для современников. В 1806 году Святейший Синод Русской Православной Церкви предал анафеме Наполеона за его гонения на Западную Церковь. Во всех храмах Российской Империи (православных и католических) Наполеон был объявлен антихристом и врагом рода человеческого.

Зато европейская и русская интеллигенция приветствовали Наполеона как нового Мессию, который сделает революцию всемирной и объединит под своей державой все народы. Так, Фихте воспринимал революцию во главе с Наполеоном как подготовку к построению идеального мирового государства. Для Гегеля во французской революции «явилось само содержание воли человеческого духа». Гегель, несомненно, прав в своём определении, но с уточнением, что этот европейский дух был апостасийным. Незадолго до французской революции глава баварских иллюминаторов Вайсхаупт стремился вернуть человека в его «природное состояние». Его кредо: «мы должны разрушить всё без сожаления, как можно больше и как можно быстрее. Моё человеческое достоинство не позволяет мне никому повиноваться». Наполеон стал исполнителем этой воли.

После разгрома австрийской армии в 1805 году, тысячелетняя Священная Римская империя была упразднена, и Наполеон – официально «Император Республики» – стал фактически императором Запада. Пушкин скажет о нём:

Мятежной вольности наследник и убийца,
Сей хладнокровный кровопийца,
Сей царь, исчезнувший как сон, как тень зари.

После 1805 года Александр I, оставаясь единственным христианским императором в мире, противостоял духам злобы и силам хаоса. Но об этом не любят вспоминать идеологи мировой революции и глобалисты. Александровская эпоха необычайно насыщена событиями: в сравнении с ней бледнеют даже Петровское и Екатерининское царствования. За неполные четверть века император Александр выиграл четыре военные кампании, отразив агрессию Турции, Швеции, Персии и в 1812 году вторжение европейских армий. В 1813 году Александр освобождает Европу и в Битве Народов под Лейпцигом, где он лично руководит союзными армиями, наносит смертельное поражение Наполеону. В марте 1814 года Александр I во главе русской армии с триумфом вступает в Париж.

Тонкий и дальновидный политик, великий стратег, дипломат и мыслитель – Александр Павлович был необыкновенно одарён от природы. Его глубокий и проницательный ум признавали даже враги: «Он неуловим как морская пена», – говорил о нём Наполеон. Как же после всего этого объяснить, что царь Александр I остаётся одной из самых оклеветанных фигур русской истории?

Он – победитель Наполеона, объявляется бездарностью, а разбитый им Наполеон (кстати, проигравший за свою жизнь шесть военных кампаний) – военным гением. Культ людоеда-Наполеона, устилавшего трупами Африку, Азию и Европу, этого грабителя и убийцы, поддерживается и превозносится уже 200 лет, в том числе и у нас в сожженной им Москве. Глобалисты и клеветники России не могут простить Александру Благословенному его победы над «глобальной революцией» и тоталитарным мировым порядком.

Это длинное вступление мне потребовалось для того, чтобы обрисовать в общих чертах положение мира в 1814 году, когда после окончания Мировой войны, все главы европейских государств собрались на конгресс в Вене, чтобы определить будущее устройство мира.

Главным вопросом Венского Конгресса стал вопрос о предотвращении войн на континенте, определение новых границ, но, прежде всего, пресечения подрывной деятельности тайных обществ. Победа над Наполеоном не означала победы над идеологией иллюминатов, которая успела пронзить все структуры общества в Европе и России. Логика Александра была ясна: кто зло попускает, тот сам зло творит. Зло не знает ни границ, ни меры, поэтому противостоять силам зла нужно всегда и везде.

Внешняя политика является продолжением политики внутренней, и как не бывает двойной морали – для себя и для других, так нет политики внутренней и внешней. Православный царь и во внешней политике, в отношениях с неправославными народами, не мог руководствоваться иными нравственными принципами. Александр по-христиански прощает французам все их вины перед Россией: пепел Москвы и Смоленска, грабежи, взорванный Кремль, расстрелы русских пленных. Русский царь не позволил своим союзникам разграбить и разделить на части побеждённую Францию. Александр отказывается от репарации с обескровленной и голодной страны. Союзники (Пруссия, Австрия и Англия) были вынуждены покориться воле русского царя, и в свою очередь отказались от репараций. Париж не был ни ограблен, ни разрушен: Лувр с его сокровищами и все дворцы остались в неприкосновенности.

Европа была ошеломлена великодушием царя. В оккупированном Париже, переполненном наполеоновскими солдатами, Александр Павлович гулял по городу без эскорта, в сопровождении одного флигель-адъютанта. Парижане, узнавая царя на улице, целовали его коня и сапоги. Никому из наполеоновских ветеранов не пришло в голову поднять руку на русского царя: все понимали, что он был единственным защитником поверженной Франции. Александр I амнистировал всех поляков и литовцев, воевавших против России. Он проповедовал личным примером, твёрдо зная, что изменить другого можно только собой. По словам Святителя Филарета Московского: «Александр наказал французов милостью». Русская интеллигенция – вчерашние бонапартисты и будущие декабристы – осуждали великодушие Александра и в то же время готовили цареубийство.

Как глава Венского конгресса Александр Павлович приглашает побеждённую Францию к участию в работе на равных и выступает в Конгрессе с невероятным предложением о строительстве новой Европы на основе евангельских принципов. Никогда ещё за всю историю Евангелие не закладывалось в фундамент международных отношений. В Вене император Александр даёт определение правам народов: они должны покоиться на заветах Священного Писания. Православный царь предлагает в Вене всем монархам и правительствам Европы отказаться от национального эгоизма и макиавеллизма во внешней политике и подписать Хартию Священного Союза (la Sainte-Alliance). Важно отметить, что сам термин «Священный Союз» по-немецки и по-французски звучит как «Священный Завет», что усиливает его Библейское значение.

Окончательно Хартия Священного Союза будет подписана участниками Конгресса 26 сентября 1815 года. Текст был составлен лично императором Александром и только слегка подправлен императором австрийским и королём прусским. Три монарха, представлявшие три христианские конфессии: Православие, Католицизм и Протестантизм, обращаются к миру в преамбуле: «Торжественно заявляем, что настоящий акт не имеет другой цели, кроме как желания перед всем миром явить своё непоколебимое намерение избрать правилом, как во внутреннем управлении своими государствами, так и в отношениях с другими правительствами, заповеди Святой религии, заповеди справедливости, любви, миролюбия, которые соблюдаются не только в частной жизни, но должны руководить политикой государей, будучи единственным средством упрочения человеческих учреждений и исправления их несовершенства».

С 1815 по 1818 год устав Священного Союза подписали пятьдесят государств. Не все подписи были поставлены искренне, оппортунизм свойственен всем эпохам. Но тогда, перед лицом Европы правители Запада не посмели открыто опровергнуть Евангелие. С самого возникновения Священного Союза Александра I обвиняли в идеализме, мистицизме и мечтательности. Но Александр не был ни мечтателем, ни мистиком; он был человеком глубокой веры и ясного ума, и любил повторять слова царя Соломона (Притчи, гл. 8,13-16):

Страх Господень – ненавидит зло, гордость и высокомерие и злой путь и коварные уста я ненавижу. У меня совет и правда, я – разум, у меня сила. Мною цари царствуют, и правители узаконяют правду. Мною начальствуют начальники и вельможи и все судьи земли.

Для Александра I история была проявлением Промысла Божия, Богоявлением в мире. На медали, которой награждали русских воинов-победителей, были выбиты слова царя Давида: «Не нам, Господи, не нам, но Имени Твоему дай славу» (Псалом 113,9).

Планы устроения европейской политики на евангельских принципах были продолжением идей Павла I – отца Александра I и строились на святоотеческой традиции. Так, Святитель Тихон Задонский в своём труде «Истинное христианство» посвятил две главы теме царской власти. В христианском обществе Святитель Тихон различает двоевластие: власть светскую и церковную. Он пишет: «Монарх должен помнить, что как сам Христос, Царь царей, не стыдился нарицать нас братиею, так тем более и ему, как человеку, подобных себе людей следует почитать братьями. Корона, украшенная добродетелями, прославляется более, чем победная над врагами внешними» (Святитель Тихон Задонский. Творения в 5 томах. М., 1889. Т. 3, с. 348 ).

Эти слова, казалось, прямо относились к Александру, победителю Европы. Другой великий современник Александра I Святитель Филарет (Дроздов) провозглашал Библиоцентризм основой государственной политики. Его слова сравнимы с положениями Устава Священного Союза. Враги Священного Союза прекрасно понимали, против кого направлен Союз. Либеральная пропаганда и тогда, и после всячески очерняла «реакционную» политику русских царей. По словам Ф.Энгельса: «Мировая революция будет невозможна, пока существует Россия». Вплоть до смерти Александра I в 1825 году главы европейских правительств собирались на конгрессы для согласования своей политики.

На Конгрессе в Вероне царь сказал министру иностранных дел Франции и знаменитому писателю Шатобриану: «Считаете ли Вы, что, как говорят наши враги, Союз лишь слово, прикрывающее амбиции? […] Больше нет политики английской, французской, русской, прусской, австрийской, а есть только общая политика, её-то ради общего блага и должны принять народы и цари. Мне первому следует проявить твёрдость в принципах, на которых я основал Союз».

В своей книге «История России» Альфонс де Ламартин напишет: «Такова была идея Священного Союза, идея, которую оболгали в её существе, представляя её низким лицемерием и сговором о взаимной поддержке для угнетения народов. Долг истории вернуть Священному Союзу его истинное значение».

В течение сорока лет, с 1815 по 1855 год, Европа не знала войн. В то время митрополит Филарет Московский говорил о роли России в мире: «Историческая миссия России – утверждение нравственного порядка в Европе, на основе Евангельских заповедей». Наполеоновский дух воскреснет с племянником Наполеона I – Наполеоном III, который при помощи революции захватит трон. При нём Франция в союзе с Англией, Турцией, Пьемонтом, при поддержке Австрии развяжет войну против России. Европа Венского Конгресса закончится в Крыму, в Севастополе. В 1855 году будет похоронен Священный Союз.

Многие важные истины могут постигаться от противного. Попытки отрицания часто приводят к утверждению. Последствия нарушения мирового порядка хорошо известны: Пруссия разбивает Австрию и, объединив германские государства, громит Францию в 1870 году. Продолжением этой войны будет война 1914-1920 годов, а следствием Первой мировой – Вторая мировая война.

Священный Союз Александра I остался в истории благородной попыткой возвысить человечество. Это единственный пример бескорыстия в области мировой политики в истории, когда Евангелие стало Уставом в международных делах.

В заключение хочется привести слова Гёте, сказанные в 1827 году по поводу Священного Союза, уже после смерти Александра Благословенного: «Миру необходимо ненавидеть что-нибудь великое, что и подтверждалось его суждениями о Священном Союзе, хотя ещё не задумывалось ничего более великого и более благодетельного для человечества! Но чернь этого не понимает. Величие ей нестерпимо».

12 (25) декабря 1777 г. в Петербурге в семье Цесаревича Павла Петровича и Цесаревны Марии Феодоровны родился первенец - Великий Князь Александр Павлович, который вошел в историю как Император Александр I Благословенный
Парадоксально, но этот Государь, победивший самого Наполеона и освободивший Европу от его владычества, все время оставался в тени истории, постоянно подвергаясь клевете и принижению, «приклеив» к его личности юношеские строки Пушкина: «Властитель слабый и лукавый». Как пишет доктор истории Парижского института восточных языков А.В. Рачинский: «Как и в случае с Государем Николаем II, Александр I – это оболганная фигура в русской истории: его оболгали при жизни, на него продолжали клеветать после смерти, тем более в советское время. Об Александре I написаны десятки томов, целые библиотеки, и в основном это ложь, клевета на него».

Личность Александра Благословенного остаётся одной из самых сложных и загадочных в русской истории. Князь П.А. Вяземский назвал его «Сфинкс, неразгаданный до гроба». Но по меткому выражению А. Рачинского судьба Александра I и за гробом столь же загадочна. Все больше доказательств того, что Царь закончил свой земной путь в праведным старцем Феодором Козьмичом, причисленного к лику Святых Русской Православной Церкви. Мировая история знает немного деятелей, сопоставимых по масштабу с Императором Александром I. Его эпоха была «золотым веком» Российской империи, тогда Петербург был столицей Европы, судьбы которой решались в Зимнем дворце. Современники называли Александра I «Царём царей», победителем антихриста, освободителем Европы. Население Парижа с восторгом встречало его цветами, главная площадь Берлина названа его именем – Alexander Platz.

Что касается участия будущего Императора в событиях 11 марта 1801 г., то оно до сих пор покрыто завесой тайны. Хотя само оно, в любой форме, не украшает биографии Александра I, никаких убедительных доказательств в том, что он знал о грядущем убийстве своего отца, не существует.

По воспоминаниям современника событий гвардейского офицера Н.А. Саблукова, большинство лиц, приближённых к Александру, свидетельствовали, что тот, «получив известие о смерти отца, был страшно потрясён» и даже лишился чувств у его гроба. Фонвизин описывал реакцию Александра I на новость об убийстве отца: Когда все кончилось, и он узнал страшную истину, скорбь его была невыразима и доходила до отчаяния. Воспоминание об этой страшной ночи преследовало его всю жизнь и отравляло его тайною грустью.

Следует учесть, что глава заговора граф П.А. фон дер Пален с поистине, сатанинским коварством запугивал Павла I о заговоре против него старших сыновей Александра и Константина, а их намерениями отца отправить их под арест в Петропавловскую крепость, а то и на эшафот. Мнительный Павел I, хорошо знавший судьбу своего отца Петра III, вполне мог поверить в правдивость сообщений Палена. Во всяком случае, Пален показывал Александру приказ Императора, почти наверняка поддельный, об аресте Императрицы Марии Федоровны и самого Цесаревича. По некоторым данным, впрочем, не имеющим точного подтверждения, Пален просил Наследника дать «добро» на отрешение Императора от престола. После некоторого колебания Александр якобы согласился, категорически заявив, что при этом отец не должен пострадать. Пален дал ему в этом честное слово, которое цинично нарушил ночью 11 марта 1801 г. С другой стороны, за несколько часов до убийства Император Павел I призвал к себе сыновей Цесаревича Александра и Великого Князя Константина и приказал привести их к присяге (хотя они уже делали это при его восхождении на престол). После того как те исполнили волю Государя, тот пришел в хорошее расположение духа и дозволил сыновьям отужинать вместе с ним. Странно, что после этого Александр дал бы свое «добро» на государственный переворот.

Несмотря на то, что участие Александра Павловича в заговоре против своего отца не имеет достаточных подтверждений, он сам всегда считал себя в нем виновным. Нашествие Наполеона Государь воспринимал не только как смертельную угрозу России, но и как кару за свой грех. Именно поэтому он воспринял победу над нашествием как величайшую Милость Божью. «Велик Господь наш Бог в милостях и во гневе Своём! − заявил Царь после победы. Господь шёл впереди нас. − Он побеждал врагов, а не мы!». На памятной медали в честь 1812 г. Александр I повелел отчеканить слова: «Не нам, не нам, а имени Твоему!». Государь отказался от всех почестей, которые хотели ему воздать, в том числе и от титула «Благословенный». Однако вопреки его воле это прозвище закрепилось в русском народе.

После победы над Наполеоном Александр I был главной фигурой мировой политики. Франция была его трофеем, он мог делать с ней все что угодно. Союзники предлагали расчленить ее на мелкие королевства. Но Александр считал, что кто зло попускает, тот сам зло творит. Внешняя политика является продолжением политики внутренней, и как не бывает двойной морали - для себя и для других, так нет политики внутренней и внешней.

Православный Царь и во внешней политике, в отношениях с неправославными народами, не мог руководствоваться иными нравственными принципами.
А. Рачинский пишет: Александр I по-христиански простил французам все их вины перед Россией: пепел Москвы и Смоленска, грабежи, взорванный Кремль, расстрелы русских пленных. Русский Царь не позволил своим союзникам разграбить и разделить на части побеждённую Францию.

Александр отказывается от репарации с обескровленной и голодной страны. Союзники (Пруссия, Австрия и Англия) были вынуждены покориться воле русского царя, и в свою очередь отказались от репараций. Париж не был ни ограблен, ни разрушен: Лувр с его сокровищами и все дворцы остались в неприкосновенности.

Император Александр I стал главным основателем и идеологом Священного Союза, созданного после разгрома Наполеона. Безусловно, что пример Александра Благословенного всегда был в памяти Императора Николая Александровича, и нет сомнений, что Гаагская конференция 1899 г., созванная по инициативе Николая II, была навеяна Священным Союзом. Это кстати, отмечал в 1905 г. граф Л.А. Комаровский: «Победив Наполеона, - писал он, - Император Александр помышлял даровать народам Европы, истерзанными долгими войнами и революциями, прочный мир. По его мысли великие державы должны были соединиться в союз, который покоясь на началах христианской морали, справедливости и умеренности, был бы призван содействовать им в уменьшении их военных сил и поднятии торговли и общего благосостояния». После падения Наполеона встает вопрос о новом моральном и политическом порядке в Европе. Впервые во всемирной истории Александр, «царь царей», старается поставить нравственные принципы в основание международных отношений. Святость станет основополагающим началом новой Европы. А. Рачинский пишет: Наименование Священного союза было выбрано самим Царем. По-французски и по-немецки библейская коннотация очевидна. Понятие правды Христовой вступает в международную политику. Христианская нравственность становится категорией международного права, бескорыстие и прощение врага провозглашены и применены на деле победителем Наполеона.

Александр I был одним из первых государственных деятелей новой истории, кто считал, что помимо земных, геополитических задач, у внешней политики России есть задача духовная. «Мы заняты здесь важнейшей заботой, но и труднейшей также, - писал Государь княгине С.С. Мещерской. - Дело идёт об изыскании средств против владычества зла, распространяющегося с быстротою при помощи всех тайных сил, которыми владеет сатанинский дух, управляющий ими. Это средство, которое мы ищем, находится, увы, вне наших слабых человеческих сил. Один только Спаситель может доставить это средство Своим Божественным словом. Воззовём же к Нему от всей полноты, от всей глубины наших сердец, да сподобит Он послать Духа Своего Святого на нас и направит нас по угодному Ему пути, который один только может привести нас ко спасению».

Верующий русский народ не сомневается, что этот путь привел Императора Александра Благословенного, царя-царей, повелителя Европы, властителя полу-мира, к маленькой избе в далекой Томской губернии, где он, старец Феодор Козьмич, в долгих молитвах отмаливал грехи свои и всей России у Всемогущего Бога. Верил в это и последний русский Царь святой мученик Николай Александрович, который еще будучи Наследником, тайно посетил могилу старца Феодора Козьмича и назвал его Благословенным.